Акмолинским журналистам и волонтерам Наталья П. знакома из ориентировок: молодая женщина периодически пропадает. Каждая ее пропажа — это попытка сбежать и спрятаться от мужа, после которой он находил ее и снова избивал, пишет sputnik.kz.
Каждый раз, когда Наталья «терялась», безутешный супруг кидался в полицию: найдите-помогите. В конце июля женщина и вовсе сбежала после выписки из детской больницы, где ее ребенку лечили тонзиллит. Тогда кто-то из медработников и обмолвился: у мамы были синяки.
Дважды она пыталась спрятаться в кризисных центрах — но муж находил и возвращал. Вот уже два месяца Наталья в очередных «бегах». Правда, за это время произошли хорошие события: их развели, и суд определил местожительство ребенка с матерью. И, казалось бы, грустная история ее брака окончена, но радоваться рано: абьюзеры сдаются редко, а закон – защита ненадежная. Отчасти поэтому жертва семейного насилия решилась рассказать о том, что ей довелось пережить.
«Избивал, запирал в квартире, отнимал телефон»
Наташе 32 года, ее супругу – 28. Они поженились летом 2019-го. На тот момент Наталья уже воспитывала сына от первого брака. Поначалу жили вместе с ее мамой на станции Жалтыр Астраханского района. Вскоре родился их с супругом совместный ребенок.
Очень скоро Наташа стала замечать, что муж – человек не просто вспыльчивый, а агрессивный и жестокий. Он все чаще стал высказывать недовольство касательно пасынка и тещи.
«Я стала бояться его и убегать из дома. Писала маме записку с просьбой беречь моих сыновей и уходила, пряталась от него. В один из таких уходов написала заявление в полицию. Он нашел меня, притащил в дом своих родителей (они живут в соседнем селе — Новочеркасское) и избил. Его мама и папа ничего не смогли поделать: влияния на сына у них нет. Заставил забрать заявление и помириться с ним», — рассказала Наталья.
Переезд в Кокшетау — без мамы и старшего сына
«Только так я могла оградить пожилую маму и старшего сына от нападок мужа. Да и маме было тяжело изо дня в день видеть мои мучения, она очень переживала. С другой стороны, я надеялась, что, если рядом не будет «чужих» людей, муж успокоится. Но я сильно ошибалась. Оказалось, напротив, что присутствие тещи хоть как-то его сдерживало. Он стал чаще распускать руки. Забирал у меня телефон, закрывал в квартире. На улицу я выходила только в сопровождении мужа. Он приходит с работы, мы идем вместе в магазин. И все. Я стала его вещью», — вспоминает девушка.
Еще один повод для побоев – машина. Наталья купила ее до брака в кредит. Супруг машину присвоил. Обещал выплачивать деньги, но пошли просрочки по банковскому займу. А после исчез и сам автомобиль. В ответ на расспросы о машине муж ее избивал.
«Я задаю вопрос – он сначала обманывает: машина сломана, на ремонте и прочее. Звонят из банка – разговор при нем. Бьет меня по голове: «Ты, тварь». Избивает, отбирает телефон и закрывает дома почти на две недели. Я прошу развод. Говорю, что сама буду платить кредит, только отпусти меня», — рассказывает Наталья.
К слову, недавно авто все же нашли — с кучей штрафов. Поэтому арестовали.
«Ребенок тебе, мразь, не достанется. Мне легче тебя уничтожить»
Из плена в квартире в спальном микрорайоне Кокшетау Наташу вызволили сотрудники ДЧС. Женщина надеялась выбраться из окна. Кричала, звала на помощь, просила прохожих вызвать полицейских. Получилось: прибывшие полицейские вызвали спасателей. Взламывать дверь было нельзя: квартира съемная.
«Меня вытащили с ребенком из окна, поместили в Дом матери. Условия там хорошие, но когда преследует монстр, ты не чувствуешь себя в безопасности. Я переночевала там ночь, а утром 27 октября меня отвезли на судебно-медицинскую экспертизу. Выхожу — а там муж с участковым из нашего района. Приехали в УВД города, муж с сотрудницей отдела опеки разговаривает на матах.
В полиции он умудрился дать мне подзатыльник. По голове ударил — да так, что я потеряла сознание. Меня били по щекам, привели в чувство.
Потом уже начальник кричал на полицейских: как могли такое допустить. А сотрудник опеки сказала, что у меня лишь один выход: рассказать об этом кошмаре в СМИ. Что только общественный резонанс поможет мне остановить его», — говорит женщина.
Она уверена: мужу-тирану она нужна как жертва. Сына, к слову, он насильно отбирал, до недавнего времени тот находился у его родителей. 10 декабря суд развел пару, а местожительство ребенка определил с мамой. Но Наташа и сегодня не чувствует себя в безопасности. Она по-прежнему прячется и в сотый раз уточняет: не проговоритесь ведь, где мы?
«Это чудовище. Ему нужно дергать меня, мучить, чувствовать свою власть. При этом, отмечу, при мне не пил. Когда-то вроде как наркоманил, употреблял трамадол. Но чтобы употреблял наркотики, я не видела. Распускал слухи, что я психически больна, лечусь в Купчановке. Хотел лишить родительских прав. Звонил моим родным с оскорблениями и угрозами, мне тоже угрожал, в том числе и ножом. Говорил: ты тварь, мразь, ребенок тебе не достанется. Мне легче тебя уничтожить», — нервничает Наташа.
Семейное насилие – тема скользкая
«Однажды я сбежала прямо из больницы. Я лежала там с сыном. Медперсонал видел мои синяки, заведующая отделением, видимо, посочувствовала, отпустила нас заранее. Тогда нам удалось уехать в столицу. Он всегда меня находил и возвращал. С улицы, из полицейского участка, с вокзала – отовсюду. Почему возвращалась? Страх. Парализовал волю. Понимаете, когда ты находишься внутри этого кошмара, не можешь мыслить объективно», — призналась она.
Наталья уверяет: в полиции лежат несколько ее заявлений: в Астраханском районе РФ, в Кокшетау и даже Нур-Султане, но семейные тираны – тема тонкая, даже скользкая. Законом не предусмотрено достаточно жесткое, убедительное для домашних агрессоров наказание – пока не убьет. Да и полиция считает такую категорию дел неблагодарной: чаще всего уже на следующий день сами жены жалеют и забирают заявление. Как говорится, крайним еще останешься.
В полиции муж Натальи состоит на учете как «подучетный элемент». В июле, по информации пресс-службы департамента, на него был составлен административный протокол по статье «Противоправные действия в сфере семейно-бытовых отношений», выносилось защитное предписание. А в октябре, как видим, он умудрился ударить жену в присутствии полицейских, в стенах УВД. Тогда стражи порядка вынесли ему… письменное предупреждение.
Главную причину столь вызывающего поведения экс-супруга Наташи руководитель ОО «НеМолчиKz» Дина Тансари видит в ощущении полной безнаказанности.
«По сути, действующий закон о бытовом насилии стоит на стороне агрессоров. Он дискриминирует права женщин, нарушает права человека. Ведь как получается: если кто-то кого-то побьет в публичном месте, он понесет уголовную ответственность. И во второй раз ему точно никто не позволит безнаказанно избивать человека. А в отношении женщины в семье это происходит постоянно, ее можно избивать годами. Восемьдесят процентов преступлений происходит дома, на бытовой почве. Другими словами, все преступления, касающиеся нанесения среднего и тяжкого вреда здоровью, убийства, изнасилования – все это в 80 процентах происходит дома, в семье», — считает правозащитница.
«Женщину можно бить лишь раз»
По словам Тансари, с 2017 года, когда в Казахстане декриминализовали побои, уровень насилия в семьях вырос практические втрое.
«Таких, как Наташа, к нам приходят очень много. Пытаемся помочь, разрабатываем инструкции. А знаете, что в них написано? «Девочки, не уставайте, не опускайте свои крылышки. Идите и подавайте в полицию по каждому факту». А на деле даже за нарушение защитного предписания у нас нет нормального наказания. В любой стране мира это год тюрьмы — а у нас до 5 суток. То есть опять же могут дать сутки. А это же документ, судебный акт, который запретил ему приближаться к ней. Но ему плевать. Потом выносится второй судебный акт, особые требования. Ну хорошо, дадим мы ему 10 суток. А дальше что? Это ходьба по кругу», — сокрушается собеседница.
Чтобы довести дело до суда, нужны титанические усилия.
«Женщина избитая, с переломами, идет в полицию. Надо доказать, что тебя избили, пройти экспертизы. Добиться этого от участкового, потому что далеко не все они проявляют такую инициативу – довести дело до суда. Надо, чтобы женщина была настойчивой. И когда дело, наконец, дойдет до суда, судья может вынести предупреждение, и человек вообще не понесет наказания. У нас очень много в этом году было фактов, когда закрывали на сутки-двое. Это разве исправит? В законодательстве до 10-15 суток ареста. Но они не дают и эти сроки. А сейчас у нас еще и амнистия. Под нее попадают все статьи – 110, 115, 107, 106 часть 1, 105. Вы представьте: женщина потом и кровью добилась 107 статьи, она увечья получила. И вдруг амнистия», — возмущенно говорит глава «НеМолчиKz».
По ее мнению, нужный эффект может дать такой механизм: женщину можно бить лишь один раз — тогда ты получишь 10 суток адмареста. А на второй раз сядешь в тюрьму, невзирая на тяжесть причиненного вреда. Важно понимание: домашнее насилие – это не семейный конфликт, это преступление.
В законе не прописана ситуация по принудительному лечению от алкоголизма, наркомании, лудомании. А ведь в большинстве своем домашние агрессоры страдают зависимостью.
«Это должно быть по квоте, а ее выдают раз в год. Если человек страдает алкоголизмом, положить его в наркоклинику — большая проблема, Минздрав не финансирует», — отметила правозащитница.
«В законе не прописано понятие психологического насилия»
В Казахстане, в отличие от многих стран, не квалифицировано психологическое насилие. И наказания, соответственно, за него нет.
«У нас нет такой записи нигде. Почему у нас по самоубийствам такой высокий процент? Потому что жертва ни разу нигде не зафиксировала, что ее психологически мучают, понимаете. Что ее психически доводят. И когда женщины выходят из окна, нам легче определить ее как психически нездоровую, чем пострадавшую от психологического насилия. И большинство преступлений по 105-й статье («Доведение до самоубийства») не доходят до суда», — высказалась Дина Тансари.
Возвращаясь к истории Наташи. По словам ее адвоката Ернара Урынтаева, в суде по административным делам находятся два административных дела, касающиеся ее избиения мужем. Однако, как отметили в пресс-службе Акмолинского областного суда, их вернули полиции для привода в суд правонарушителя. Оказалось, теперь в бега подался уже бывший муж.
Адвокат Ернар Урынтаев признается: в его практике это случай уникальный.
«Впервые за свою карьеру я вынужден был вывозить клиентку из Кокшетау и прятать. Она в безопасном месте», — отметил адвокат.
Полиция объявила супруга женщины в розыск. Наталья верит: его найдут и накажут. А потом она постарается забыть прошлое.
Как страшный сон.
