В селе Кенес Тайыншинского района СКО остались только мечеть и один жилой дом. Населенный пункт исчез с географических карт, но продолжает жить в сердцах самих сельчан. Около 250 человек собрались, чтобы выразить любовь к своей родине в челлендже «Менің Отаным, Менің туым». История села – в материале корреспондента ИА «Aqmola News».
Анель БЕЙСЕНБАЕВА
«Мы крепко дружили»
Эта история началась в далеком 1968 году. Тогда был организован совхоз Терновка, который состоял из двух отделений: сел Кенес и Тапшыл.
«Совхоз большой был, там было четыреста домов, школы, машино-транспортная мастерская, двухэтажные садики. Очень хорошо развивался. Но такое время пришло, и все разъехались. В Кенесе сейчас только один дом остался. А раньше — 92. Самое большое отделение у нас было», — рассказал Тимурбулат Жусупов.
Тимурбулат Мырзахметов старше своего села на 10 лет. Прожил он там до 2014 года. Позже переехал, как и другие односельчане.
«В совхозе было пять бригад, одна из которых — девичья. У нас техники в районе больше всего было. Я работал водителем в бригаде. У нас поля хорошие были. Собирали по 35-40 центнеров пшеницы. Скотину разводили. Место очень красивое — озеро, природа. Благодать! Хороший совхоз тогда был. Люди оттуда не уезжали», — ностальгирует мужчина.
По подсчетам собеседника, в Терновке насчитывалось по 200 дворов немцев и поляков, 96 – русских и четыре – казахских.
«Мы крепко дружили. У моей мамы подружки были — баба Наталка Земляная, баба Саша Пономаренко. Пешком в гости друг к другу ходили. Вот так мы жили. Сейчас многие уехали в Германию, Россию, Польшу», — с сожалением говорит Жусупов.
«Деревня во снах снится»
90-е годы подвели роковую черту для многих казахстанских сел и городов. Люди потянулись в другие страны, а родные места стали приходить в упадок. Но кенесовцы не потеряли связь друг с другом по сей день.
«Все плачут: ностальгия, наверное. Больше сорока лет прошло уже. Летом вот наши кенесовские немцы приехать хотят. Их 18 дворов было», — отметил собеседник.
Спрашиваю, как часто Вы сами вспоминаете родину?
«Она мне во снах снится. Ох, моя деревня… Какие там люди жили! Наши бабушки лечили любые болезни. Озеро наше соленое исцеляло солдат после войны. Мой дед во время войны спас 12 немецких и польских детей. Ребятишек выбросили из вагона, они начали скитаться из села в село, а люди же – озлобленные – прогоняли. Их приютил мой дед. Так они и остались у него в доме до конца Второй мировой. Потом разъехались кто куда, но всегда возвращались домой. Плакали. Вспоминали. Отец еще мне рассказывал, как они в 1937 году помогали полякам, немцам, которых завезли в Казахстан. Вот такое село у нас было. Отец мой на войне сражался в Сталинградской битве и под Москвой», — вспоминает мужчина.
История единственного дома
Сегодня в Кенесе остались только мечеть и единственный дом. В нем живет многодетный фермер. Он разводит лошадей, сеет поля. Есть несколько помощников. Все его предки похоронены здесь же. Четверо детей учатся в райцентре. Около восьми лет назад многодетная семья получила двухкомнатную квартиру в Тайынше. Там живут его жена с детьми, а сам глава семейства продолжает заниматься фермерством в родном селе-«призраке».
Челлендж – повод собраться
Кенес – родина предков и самого Нурсултана Жапарова. Его семья переехала в Тайыншу, когда он учился в седьмом классе. Ему 29, но любит он Кенес, как и его односельчане.
«Переехали, потому что, как всегда, дорог нет. Технических благ нет. Потом и в школе уже учеников не оставалось. Родители переживали за мое образование», — пояснил Нурсултан.
Три дня сельчане готовились к съемкам.
«Чтобы снять видео для челленджа и попасть в деревню, мы три дня чистили дорогу, так как все замело. За свои деньги нанимали К700, а потом еще сами чистили лопатами», — отметил собеседник агентства.
За создание видео отвечали трое одноклассников – Нурсултан, Ардак и Абылайхан.
«Мы вместе росли, наши родители дружили. Но все разъехались. Пять лет друг друга не видели», — рассказал Нурсултан Жапаров.
В самом челлендже приняли участие около 200-250 человек.
«Все жители согласились. Все поддержали идею. Некоторые не могли дождаться, чтобы вновь оказаться на родине. Ни сильный ветер, ни мороз не остановили», — отметил молодой человек.
«Мы просто знаем: на Айт надо быть на родине»
Главная традиция кенесовцев — каждый Айт собираться в деревне. Никто предварительно не списывается. Сельчане просто знают: на праздник они должны быть там.
«Собираемся по 200-250 человек, иногда даже больше. Узнали о челлендже от соседнего села Тапшыл, где осталось шесть домов. Создали группу, начали обсуждать. Взрослые наши сказали, что будем снимать видео», — отметил Жапаров.
Философия кенесовцев, или Как село может породнить навеки
Главная цель, по словам Нурсултана, — показать единство сельчан.
«Мы хотели показать, что хоть у нас уже и нет села, но зато есть единство. Дружба, родство. Деревня развалилась, но навечно породнила своих жителей. Она живет в сердцах кенесовцев», — признался Нурсултан Жапаров.
Таких сел-«призраков» в Казахстане много. На месте домов руины, а устоявшие зияют пустыми глазницами окон. Их нет на карте. Но далеко не всем так посчастливилось с жителями.
А кенесовцы одной памятью не ограничились. Они мечтают возродить деревню.
«Взрослые сказали, что летом нужно построить первый дом, чтобы любой, кто приедет в Кенес, смог там остановиться. Там ведь очень красиво — лес, озеро. В планах есть восстановить все село. Полностью мы не сможем, конечно. Но хотя бы дома построить, чтобы мы в любое время могли туда поехать и встретиться с детством, со своим прошлым», — заключил Нурсултан Жапаров.
Растрогало. Вот как надо любить свою малую родину!