«Буду просить о прощении у мамы Дениса Тена» – первое интервью Жанар Толыбаевой

Жанар Толыбаева была осуждена к 4 годам лишения свободы за недонесение о преступлении. В момент следствия женщина была беременна и родила ребенка после оглашения приговора. В колонии, где есть детское учреждение, она находится вместе с 2-летним ребенком. Интервью она дала на казахском языке, представляем читателям Sputnik Казахстан перевод.

— Меня зовут Жанар Толыбаева. В Казахстане обо мне слышали. Меня осудили за недонесение о преступлении: суд первой инстанции приговорил меня к четырем годам заключения. Это мое первое интервью. Я от них всегда отказывалась, но сейчас хочу его дать, потому что меня снова сюда отправили. Потому что это резонансное дело. Почему в Казахстане закон работает для всех неодинаково? Я недовольна этим решением. О беременности я узнала в СИЗО, после родов меня отправили в колонию. Мне было нелегко пережить тот период. Плюс у меня были осложнения после кесарева сечения.

Мне нелегко все это говорить. Моим родителям тоже нелегко. Родителям погибшего нелегко. Прошу прощения перед всем Казахстаном, если допустила ошибку. Если честно, я даже не знала, что это произойдет. Прошу прощения перед родителями. Они так много сделали для меня, они приезжают сюда, чтобы увидеть меня, увидеть моего ребенка.

По закону в ситуации, как у меня, можно отсидеть треть срока и подать на условно-досрочное освобождение, если у вас нет правонарушений и хорошее поведение. У меня был стимул, была положительная характеристика. Также были благодарственные письма. Плюс у меня растут два маленьких сына: один здесь, со мной, второй – у родителей. Я отсидела треть срока и подала на УДО. Мне нелегко сидеть здесь с ребенком. Суд одобрил мое освобождение, и я вышла. Но через год и три месяца я вернулась сюда. Нелегко возвращаться после того, как была на свободе. У меня есть еще один сын там. Я не осталась безнаказанной, меня посадили в тюрьму. Когда меня освободили, это тоже было стрессом. Я боялась, что меня снова заберут. И вот я вернулась через год и 3 месяца.

— Как давно вы вернулись сюда?

— Я здесь около двух месяцев. 7 июня будет ровно два месяца.

— Сколько вам осталось сидеть?

— Срок истекает 4 апреля 2022 года.

— Сколько сейчас вашему ребенку?

— Моему сыну два года. Получается, в три года он выйдет отсюда вместе со мной. Хочу сказать, что закон не работает для всех одинаково. Например, я не виновата в том, что вышла на свободу и вернулась обратно. Мне тоже было нелегко. Для моей семьи это было непросто.

— Значит, вы сидите здесь снова после ходатайства родственников погибшего?

— Во всем виновата судебная система. Потому что вовремя не уведомили родственников погибшего о том, что я выхожу на свободу. Через год после того, как я вышла оттуда, об этом написали СМИ: «Толыбаева вышла на свободу через год после осуждения». Так узнали родственники Дениса и подали жалобу. На ее основании меня и вернули в колонию.

— Вы помните день убийства Дениса Тена?

— Я помню каждый час, каждую секунду, каждую минуту того дня. Даже после отъезда мне часто снились кошмары. Когда я вернулась сюда, мне часто снились кошмары, и я просыпалась в страхе.

— Когда вас выпустили из колонии, вам не хотелось все забыть?

— Забыть, кажется, невозможно, вы не сможете это забыть. Или когда я вижу своих знакомых… Не могу сказать, что они разочарованы. Потому что все понимали. Все мои знакомые и родственники сочувствовали. Я знаю, половина Казахстана относится ко мне положительно, а половина — отрицательно.

— Что вы думаете о себе?

— Думаю, я была тороплива в решениях. Сейчас я понимаю, что самое главное – не друзья. Самое главное в жизни – то, как вы живете, ваши родственники, братья, сестры. Все остальное не имеет значения. До сих пор я относилась к своим друзьям, как к Богу, и помогала всем… Я такой человек, я всегда готова помочь, если кто-то расскажет мне о своей ситуации. Вот и в тот день я согласилась помочь друзьям.

— Как вы помогали виновным в убийстве Дениса Тена?

— Все это было сказано на суде. Девушка одного из двух парней забеременела, и ей потребовалось лекарство. Они сказали, что лекарство в аптеке продадут только девушке. Я сказала «хорошо», пошла и купила его.

— Вы общались с ними после заключения?

— Они тоже сидят, мы не переписывались и не общались.

— О чем вы сожалеете?

— Мне есть о чем сожалеть. Надо было прислушиваться к родителям, проводить с ними больше времени, не брать сверхурочную работу.

— Как ваш младший сын воспринял изменения в жизни?

— Он не хочет здесь находиться, но я не могу оставить сына с родителями, потому что с ними живут семья моего брата, сестры. Мой старший сын тоже там. Мы все живем в одном доме. Маленький ребенок требует постоянного ухода. Вот почему он находится со мной. И мне легче, я его вижу, делюсь своими мыслями. Время летит быстрее.

— Какие планы после освобождения?

— Я обучалась парикмахерскому делу. До трагедии работала в школе учителем, преподавала дополнительно детям. У меня никогда не было свободного времени. Мой график был загружен с 8 утра до 11 вечера.

— Как ваше освобождение воспринял старший сын?

— Конечно, он знал о ситуации. Раньше он приезжал сюда каждые два месяца, чтобы встретиться, но сейчас детей не пускают из-за карантина. Поэтому мы созваниваемся, он говорит: «Я скучаю по тебе, мама, когда ты приедешь?» Когда я слышу эти слова, мое сердце начинает сильно биться, я хочу как можно быстрее выбраться отсюда.

— Выходит ли на связь отец сыновей?

— Отец моих сыновей поддерживает связь. Мой старший сын от первого брака. У моего младшего сына был другой отец, и он думал, что я выйду за него замуж. Мы планировали пожениться в августе 2018 года, но, к сожалению, произошла июльская трагедия, и я попала в тюрьму. Хочу сразу сказать, что отец моего сына – не осужденный Арман Кудайбергенов. Во время следствия я говорила, что он отец, но это не так. На меня оказывали давление. Заставляли так сказать. Мне говорили: «Скажите, что он отец вашего ребенка, и тогда вы уйдете от ответственности, потому что не стали бы доносить на отца своего будущего ребенка». Но он ему не отец. Жаль, что я говорю об этом только сейчас. Это мое главное сожаление. Отец моего сына на свободе, я не хочу о нем рассказывать.

— Вы когда-нибудь разговаривали с мамой Дениса Тена лично?

— Нет, мы не разговаривали. Если честно, у меня не хватило смелости подойти к ней. Я думала, что извинюсь и буду жить дальше. Конечно, потерять ребенка непросто. Это непросто для обоих родителей. Мои родители потеряли своего ребенка живым, когда отправили меня сюда. Родители Дениса Тена потеряли сына навсегда. Но мои родители не виноваты. Я все делала сама. Все говорят: почему твои родители не пошли и не извинились перед ними. Почему они должны это делать? Я взрослый человек. Я должна сделать это сама. Буду просить прощения у мамы Дениса Тена.

Об убийстве фигуриста Дениса Тена

Трагедия произошла 19 июля 2018 года в Алматы. Денис вышел из кафе и увидел, как двое парней скручивают зеркала с его машины. Он погнался за ними и задержал одного, но второй вытащил нож и ударил спортсмена в бедро. В результате была повреждена артерия, хлынула кровь.

Денис ждал скорую помощь на лавочке рядом с кафе. Позже врачи сообщили, что он потерял очень много крови и скончался в больнице.

Полиция задержала двух казахстанцев — Армана Кудайбергенова и Нуралы Киясова.

Убийц приговорили к 18 годам лишения свободы каждого. Одним из фигурантов уголовного дела также оказалась Жанар Толыбаева, присутствовавшая при краже автозеркал и обвиненная позднее в недонесении о преступлении.

Денису Тену было 25 лет. Он единственный в истории казахстанского фигурного катания призер Олимпийских игр. Кроме того, он серебряный и бронзовый призер чемпионатов мира, золотой призер Чемпионата четырех континентов.