Чем опасно или полезно для казахстанских компаний квазигосударственного сектора размещение на биржах, разбираемся с исполнительным директором Казахстанской ассоциации миноритарных инвесторов (Qazaq association of minority shareholders – QAMS), финансистом Данияром Темирбаевым, передает sputnik.kz.
– Почему так получилось, что фонд «Самрук-Казына» много лет подряд откладывает выход на IPO? Это стечение обстоятельств или есть более глубокая причина?
– Я думаю, есть две составляющих, почему произошло такое затягивание со сроками. Первая, превалирующая, – неформальное влияние в нашей экономике определённых групп, которые не заинтересованы, чтобы компании «Самрук-Казыны» становились публичными.
Когда компания выходит на биржу, повышаются стандарты раскрытия информации, она сразу попадает в поле зрения инвесторов, средств массовой информации, социальных сетей. К публичным компаниям всегда гораздо больше внимания, вся их деятельность влияет на стоимость акций, и остаётся гораздо меньше возможностей для «манёвров», например, с закупками или административными расходами. Публичной компании в случае таких махинаций тут же частные акционеры зададут неудобные вопросы.
Вторая причина – это менеджмент дочерних компаний «Самрук-Казыны». Я думаю, многие из них тоже не хотели бы на IPO по одной простой причине: руководству компаний гораздо удобнее и комфортнее живётся, когда отчитываться нужно в одном уютном кабинете правительства или отраслевого министерства. Есть небольшой круг людей, перед которыми нужно отчитываться, сформирован некий междусобойчик.
А когда появляется масса акционеров, приходится отчитываться перед большой аудиторией. Причём чаще всего эта аудитория подготовлена, поскольку когда объёмы инвестиций в акции существенны, конечно, это уже квалифицированные инвесторы, которые задают квалифицированные вопросы.
– Но при этом у фонда есть компании, которые выходили на IPO. Это «Разведка Добыча «КазМунайГаз», они провели первое IPO вообще в Казахстане, и позднее – «Казатомпром». И компании вполне неплохо себя чувствовали в условиях публичности.
– Да, но надо заметить, что РД КМГ всё-таки IPO откатила назад, был выкуп акций, и самой компании уже несколько лет нет, это теперь дирекция при «КазМунайГазе». То есть IPO у них фактически нивелировалось, компания вернулась в госсобственность, а потом и вовсе ликвидировалась.
«Казатомпром» – это в большей степени положительный пример. Компания получила хорошую рыночную оценку, и сейчас она входит в тройку самых дорогих по капитализации компаний Казахстана.
Более того, инвесторы с оптимизмом смотрят на будущее рынка урана, а «Казатомпром» – самый крупный поставщик урана в мире. По этой компании мы действительно видим все преимущества публичности.
– Можно ли говорить, что чем больше компания, которая давно могла бы выйти на рынок, от этого выхода отбивается, тем больше проблем внутри этой компании?
– Отчасти это так. Дело в том, что когда у компании есть скелеты в шкафах (а это могут быть очень непрозрачные закупки, плохое корпоративное управление, когда, например, в органах правления сидят аффилированные лица), и если таких скелетов много, компания не хочет попасть на биржу, потому что тогда она сразу попадает в поле зрения широкого круга инвесторов. Поэтому многим менеджерам, которые привыкли решать все вопросы в неофициальной обстановке в тёмных кабинетах, просто невыгодно на биржу идти. Это для них дополнительные серьёзные проблемы.
– Официально у «Самрук-Казыны» были причины для отсрочки выхода на рынки. Ссылались на неблагоприятную обстановку, неподходящую конъюнктуру рынка и так далее. Хоть один из этих аргументов можно назвать состоятельным?
– Это затягивание сроков – одна и та же песня, что компании не готовы. Но они никогда и не будут готовы. У «Самрук-Казыны» это такая мантрическая риторика, и за последние 15 лет она ничуть не изменилась. Да и «большая мама» – фонд «Самрук-Казына» не хочет, чтобы её «дочки» вообще когда-нибудь выходили замуж.
– Может быть, это просто невыгодно компаниям? В чём плюсы для государственных компаний при выходе на рынок?
– Плюсов несколько. Изначально «Самрук» создавался по образу и подобию сингапурской Temasek, это инвестиционный холдинг. Да и в последние годы менеджмент «Самрук-Казыны» объявлял, что фонд преобразуется в инвестиционный. Но дело в том, что для инвестиционных фондов в мире лучшей оценкой является стоимость их активов.
Если посмотреть на Temasek, все активы, которые входят в эту группу, являются публичными, эффективность их деятельности оценивается рынком – по биржевым котировкам. Рынок сам оценивает компанию, и ты всегда знаешь, сколько стоит компания в данный конкретный момент. Это первое преимущество, почему выход на биржу важен.
Второй момент: корпоративное управление в публичных компаниях значительно более продвинутое, чем в закрытых. Конечно, это не значит, что публичность компании – это гарантия от злоупотребления, это всегда существует.
Но в публичных компаниях вероятность злоупотреблений со стороны менеджмента существенно сокращается.
Ещё один важный момент: наличие большого количества публичных компаний, большого количества акций многих компаний в обращении, конечно, содействует становлению среднего класса. Средний класс инвестирует не только в недвижимость, валюту, но и в акции. Это характерно, в том числе, и для развивающихся рынков.
– Если подойти с другой стороны к этому нежеланию, компании выходят на рынки за привлечением дополнительного капитала, и в тех самых кабинетах чиновники могут сказать: нам не нужен капитал, это государственная компания, мы сами справимся.
– Дело в том, что инвестиции – это не только привлечение денег. Это прежде всего привлечение технологий. Западные инвесторы с технологиями придут на наш рынок в том случае, если здесь будет достаточно большое количество эмитентов, инвестиционных идей. Это тоже очень важный момент. Потому что говорить только о привлечении капитала было бы неправильно.
У чиновников аппаратная логика такая: давайте из Нацфонда деньги дадим или за счёт налогоплательщиков – из бюджета. Это неправильно. Компании, которые входят в «Самрук-Казыну», должны показывать свою рыночную эффективность, а это значит, что они должны на рыночных условиях привлекать капитал. Иначе они превращаются в министерство. Тогда уже проще преобразовать их из корпоративной структуры в дирекции при министерствах, но в таком случае не нужно ждать от них и рыночной эффективности. А рыночная эффективность нам нужна, потому что в экономике, где всё принадлежит государству и где превалирует распределение, происходит конкуренция не за клиентов, не рыночная конкуренция, а конкуренция за доступ к ресурсам, что и порождает коррупцию. У нас и сейчас распределение превалирует над конкуренцией.
– Является ли принадлежность компании к стратегическим секторам препятствием для выхода на рынок?
– Нет, не является. Я понимаю, почему у многих людей появляется аллергия на слово «приватизация» и они называют её «прихватизацией». У нас был негативный опыт, поэтому люди с большой опаской относятся к приватизации.
Поэтому сейчас мы как QAMS предлагаем не приватизацию как таковую ради приватизации – наша ассоциация предлагает, чтобы компании вышли на биржу с продажей не 100% акций, а только части. Было бы неправильно, например, в отношении компании «КазТрансОйл», если бы контроль над трубопроводами получила некая частная узкая группа лиц. Поэтому если речь идёт о компаниях – субъектах естественных монополий или об инфраструктурных компаниях, мы предлагаем продажу на открытом рынке части акций – до 49%. А контрольный пакет акций должен оставаться в руках государства.
Можно посмотреть на опыт России. Их «голубые фишки» – «Газпром», «Роснефть» – все крупнейшие компании, все с участием государства, но они все публичные, у них есть акционеры. Российский рынок относится к развивающимся рынкам. А мы, Казахстан, относимся к пограничным рынкам, поскольку у нас превалирует государство.
Даже в сравнении с Россией мы существенно отстаём в развитии фондового рынка.
Сегодня фактически Казахстана нет на биржевой карте мира, в международных биржевых индексах. Вхождение в эти индексы будет означать увеличение долгосрочного, устойчивого интереса, повышения доверия к экономике нашей страны. А чтобы это произошло, нам не хватает количества эмитентов.
Есть ещё один очень важный момент. Компании «Самрук-Казыны» – преимущественно компании «старой экономики», основанной на сырье. Интерес инвесторов к этим компаниям постепенно угасает, это видно по ситуации на рынке. Если ещё недавно такие компании как Exxon Mobil, Chevron были крупнейшими по капитализации, сейчас крупнейшими по капитализации являются Google, Amazon, Facebook – компании, которые не добывают нефть. Сейчас превалируют компании «новой экономики». Поэтому не надо думать, что на компании старой экономики будет увеличиваться спрос, это было бы наивно.
«Самрук-Казына» может до того затянуть этот процесс выхода на рынки, что в условиях, когда в мире происходит отход от углеродной экономики, вопрос по продаже активов перестанет быть актуальным. Так что здесь промедление может серьёзно сказаться на оценке компаний.
– Ваша ассоциация направила предложения по выходу на IPO компаний группы «Самрук-Казына». В чём они заключаются?
– Действительно, QAMS ведет переговоры с «Самрук-Казыной» о развитии фондового рынка Казахстана. Мы убеждены, что акции эмитентов, наиболее интересных для инвесторов, необходимо в приоритетном порядке предложить на внутреннем фондовом рынке неограниченному количеству граждан РК. Такое размещение долевых ценных бумаг станет формой общественного контроля (через участие в капитале) над деятельностью квазигосударственных компаний, позволит повысить уровень корпоративной прозрачности, будет содействовать становлению среднего класса и повысит эффективность рынка капитала Казахстана.
Ещё одно наше предложение: чтобы после размещения на IPO эти бумаги не консолидировались в одних руках, мы предлагаем предусмотреть механизмы защиты. Одним из способов может стать закрепление обязанности покупателя после покупки уже размещённых бумаг в объёме больше 1% раскрыть на бирже информацию о себе и своих конечных бенефициарах.
Также у нас есть идея по предоставлению опционов для незащищенных слоёв населения. Опцион – это право на приобретение ценных бумаг по истечении какого-то периода времени и по фиксированной стоимости. Условно, на один год. Этим правом можно не воспользоваться. Но это даёт возможность купить этой категории людей акции по хорошей цене.
– Как на эти предложения отреагировали в фонде?
– Могу сказать, что с интересом. Пока идёт дискуссия, но мы видим, что «Самрук-Казына» не отбивается от выхода на IPO обеими руками.
Сейчас в обществе наступил кризис ожиданий в отношении деятельности «Самрук-Казыны». Уже громогласно раздаются разговоры, зачем вообще холдинг нужен. Даже внутри самих нацкомпаний слышны такие разговоры. Поэтому в «Самрук-Казыне» обнаружилась сейчас способность слышать голоса.
